Астра 2. Шустрое счастье или охота на маленького д - Страница 28

В отличие от визави, я назвала настоящее имя. И невольно улыбнулась, когда увидела отразившийся на лице собеседника шок. То есть узнать не узнал, но про дочь Трима всё-таки слышал. Впрочем, не удивительно. Неподчинение Совету – всегда скандал, а побег – нечто небывалое. Полагаю, теперь моё имя каждой собаке известно.

– Где ты остановилась? – выдохнул одолевший эмоции «Сартос».

– Постоялый двор «Разудалое копытце», – ответила я.

Мужчина кивнул, взял свою лошадь под уздцы и скомандовал строго:

– Пойдём.

Мы устроились в углу, за маленьким столиком. «Сартос» намекал, что хочет поужинать и поговорить в комнате, но я эти намёки проигнорировала. К счастью, настаивать сородич не стал, и вот…

Сидим! Он уплетает рагу с крольчатиной, я же ковыряю салат из капустного листа и часто прикладываюсь к кружке с морсом. При том, что хочется сейчас вовсе не морса, а вина, и покрепче. Но позволить себе такую роскошь, увы, не могу – обстоятельства и компания совсем не те.

Челядь и хозяин постоялого двора снова ломают об меня глаза, как бы намекая – в Фагоре странную путешественницу запомнят надолго. И сыщикам, если понадобится, тысячу подробностей выдадут, но… это не беспокоит.

Куда больше тревожит сидящий напротив мужчина.

Сейчас он выглядит как шатен с длинными, чуть вьющимися волосами. А каков он в действительности я, увы, не знаю. И как-то… не уверена, что хочу знать. Но метаморфы редко интересуются чужими желаниями.

– Гертон, – внезапно оторвавшись от рагу, сообщает мой сотрапезник.

А я невольно давлюсь капустным листом и начинаю кашлять.

О нет! Только этого не хватало! Будто мне и так неприятностей мало!

– Что не так? – спрашивает липовый граф.

Дарю мужчине сердитый взгляд. Что не так? Будто не знает!

– Ты внук старейшины Нила, – справившись с кашлем, поясняю я.

Ответом становится сдержанная, но всё-таки усмешка.

Гертона помню, хоть и смутно. Он старше лет на пять, и мы никогда не общались – что общего может быть у пятнадцатилетнего парня и десятилетней девчонки? Причём живущих на разных концах города.

То есть он о моём существовании, до определённого момента, вообще не знал. Зато я Гертона видела – любой, в ком просыпается дар, становится объектом общего любопытства. Мы с Юдиссой не раз бегали смотреть на настоящего метаморфа. Кажется, он в ту пору брюнетом был, худым, немного сутулым и совершенно несуразным. Каков он сейчас? Увы, не знаю. Но граф Бонор, которым притворяется сородич, определённо, хорош.

Но это всё мелочи в сравнении с тем, что Гертон – внук Нила, самого гадкого и строгого из наших старейшин.

Задумывая побег, я трусливо надеялась на то, что Нил уже отошел от дел, ну или… просто отошел. А что? Все однажды там будем.

Вот только, судя по спокойствию Гертона, Нил очень даже жив и должность старейшины никому не уступил.

– Твой дед меня убьёт, – не выдержав, выдохнула я.

Тут же поймала ещё одну усмешку и услышала совсем не то, чего хотелось…

– Скорее всего.

Гертон вернулся к уничтожению рагу, а я спрятала глаза в кружке с морсом. По спине бежали мурашки страха, сердце застучало мелко и часто. И хотя состояние моё было более чем заметно, успокоить никто не попытался. В конечном итоге я не выдержала и попыталась успокоить себя сама, посредством беседы.

– Ты в Фагоре проездом? – спросила тихо. – Куда отправишься потом?

«Граф Бонор» оторвался от тарелки и, подарив очередную, уже явную, усмешку, сказал:

– Не строй из себя дурочку, Астрид.

Если я и смутилась, то виду не подала.

Да, я прекрасно понимаю, что если у Гертона и были какие-либо планы, то теперь они отменены. Ведь что может быть важнее, чем вернуть под крыло Совета наделённую даром беглянку?

– Я здесь не случайно, – сказал тем временем Гертон. – Я прибыл в Фагор в поиске одарённого, которого почуял на въезде в столицу.

– Так значит там, у ворот… это был ты?

Мужчина кивнул. После приложился к своей кружке, отодвинул тарелку и продолжил:

– Я почуял сородича и решил, что это кто-то из наших. В смысле, из тех, кто постоянно проживает в столице. Но когда разобрал срочные дела и начал выяснять, кто именно уехал, стало понятно – все на месте, и в гости никто из своих не заглядывал. Разумеется, я сорвался и помчался в Фагор. Ведь именно сюда ведёт та дорога. Хотел выяснить, кто и по какому поводу наведался в город. Ну вот и выяснил.

Вспомнились ощущения от той встречи, и я невольно опустила глаза. Наивная! Я же искренне поверила в то, что мной не заинтересовались. А они… вернее он…

– Признаться, я ожидал чего угодно, – добавил Гертон, – но только не этого.

Я осмелилась поднять глаза на сидящего напротив мужчину. Его, в отличие от старика Нила, не боялась, но во всём происходящем была какая-то ужасная неловкость и даже несуразность. Я понятия не имела что думать и как реагировать.

Гертон моё состояние точно понял – таких как он учат различать чужие эмоции. Думаю, именно поэтому он обернулся и жестом подозвал подавальщицу. Через две минуты перед нами появилась тарелка с лёгкими закусками, а кувшин с морсом сменился стеклянным графином…

Угу, бойтесь своих желаний.

– Мы думали, что тебя уже нет в живых, – разлив вино по маленьким глиняным стаканчикам, сказал Гертон. – Тем удивительней, что ты нашлась.

Я подхватила стаканчик, пригубила и поморщилась. Нет, сам напиток был замечательным, особенно по меркам такого заведения как «Разудалое копытце», и вина действительно хотелось, но Гертон заказал его в явном намерении расслабить беглянку. Это настораживало.